Екатерина Данилова

Сегодня исполнилось бы 60 лет фотохудожнику и издателю Юрию Холдину, давшему новую жизнь фрескам Дионисия

Юрий Холдин трагически погиб семь лет назад, но его труды переживут века. И в этом нет никакого зряшного пафоса. Холдин вошел в историю современного искусства как автор просветительского проекта «Свет фресок Дионисия — миру». Его масштабная выставка (более 400 работ) с 2011 года работает в музее храма Христа Спасителя.

Впервые за более чем 500-летнюю историю знаменитые фрески Ферапонтова монастыря, которым посвящена работа фотохудожника, получили достойное представление на центральной столичной площадке. И все благодаря тому, что 12 последних лет своей жизни Холдин отдал исследованию и созданию беспрецедентного изобразительного материала, давшего фрескам Дионисия новую жизнь. Шедевр с полутысячелетней историей перестал восприниматься как реликт канувшей в Лету цивилизации. Благодаря свежему взгляду нашего современника он органично вошел в пространство современной культуры. Образ этой уникальной пространственной росписи, сохранившейся в русской глубинке на Вологодчине в первозданной целостности и в начале XXI века заново открытой для нашего времени Юрием Холдиным, можно теперь видеть в постоянной экспозиции.

Вышедший в 2002 году альбом Юрия Холдина «Сквозь пелену пяти веков» стал откровением для ценителей древнерусского искусства. Как и первая передвижная выставка в 2006-м, стартовавшая в Инженерном корпусе Третьяковской галереи. Так где же истоки столь счастливого труда двух подвижников — древнего и современного? Что-то же тянуло Холдина в начале 1990-х на Соловки, на эту русскую Голгофу, где так тесно оказались переплетены предательство, богооставленность, крестные страдания и — Воскресение, пасхальная радость. Именно это увидел на Соловках Холдин, начиная важнейший этап своей творческой жизни.

До него фотографы, пытавшиеся добиться единого освещения, всегда снимали фрески ночью. Чтобы исключить влияние переменчивого дневного света, они использовали иcкусственный фронтальный свет, а такой прием грубо искажает цвет, создает тени и черные провалы в пространстве собора. Либо предшественники Холдина вообще при съемке отказывались от передачи пространственной перспективы, обрезали изысканные композиции Дионисия и подавали их как вырванный из контекста фрагмент.

Юрий Холдин первым стал снимать днем. Он нашел свои приемы для передачи колористической гармонии фресок при тех сложных условиях переменчивого дневного света, когда, казалось бы, по законам физики правильно передать цвет невозможно.

Фотографы и кинематографисты знают, что цвет — одна из самых капризных материй. Существует даже такое понятие, как «цветовая температура света». Нужно было непрестанно просчитывать эту температуру света, чтобы выдерживалась ровная, однородная колориметрия при создании огромного цикла работ. Работая несколько лет в разное время дня, он создавал для пленки идеальные условия, выравнивая разнородный световой диапазон освещенности собора, чтобы пленка постоянно видела полдень солнечного дня.

«Я заставлял пленку увидеть так, как человек видит это во время литургии, когда включаются паникадила, горят свечи:» — объяснял Юрий. Причем под каждую композицию он создавал индивидуальную схему освещения, находил одну единственно правильную точку съемки, не допускающую перспективных и смысловых искажений. Тем самым не допускал ни малейших погрешностей в передаче не только трехмерного пространства собора, но и четвертого — духовного измерения, составляющего душу фрески.

«Для профессионала не существует мелочей» — для Холдина это было одним из главных правил жизни. Компромисные решения для него были неприемлемы — в силу особой профессиональной честности. И потому он не только постоянно отслеживал фотографические оттиски своих выставочных работ, не оставляя права на существование работам несовершенным, но даже типографский тираж ревностно просматривал, не желая из своих рук выпускать в мир даже минимальные отклонения от эталонных цветопроб, подготовленных им как паспорт фрески по цвету. А ведь это, казалось бы, неизбежно и допустимо при печати массового тиража. Но не принимала таких допусков ни при каких условиях душа художника!

Адекватное прочтение ферапонтовского цикла, где так счастливо соединились для нас гений русского иконописца XV века и талант современного мастера фотоискусства, вызвало мгновенный и глубокий резонанс. «Когда я увидел книгу Юрия Ивановича Холдина, я понял, что это сделано человеком, который не просто фотограф, а для которого фрески Дионисия стали одной из главных составляющих его жизни. Это еще до знакомства с ним. И когда он ко мне пришел рассказать, что же такое эта его книга, о своих планах, я понял, что он из людей одержимых. Одержимых идеей. И мне с ним было очень интересно общаться. С какой теплотой он говорил о таких, казалось бы, механических вещах, как новая бумага, на которой работы печатаются, о каких-то придуманных приспособлениях для фотоаппарата — говорил об этом как о живых вещах! Вообще этот фонд «Фрески Руси» с проектом «Свет фресок Дионисия — миру» я считаю одним из интереснейших проектов, это как бы наш ответ Чемберлену», — вспоминал Савва Ямщиков.

Аналитиками искусства проект Холдина был назван переворотом в искусствоведении и книгоиздании одновременно. И книга-фотоальбом «Много званых. Памяти Юрия Холдина», выпущенная к юбилею мастера, стала тому подтверждением.

«Творчество Дионисия — это явление Духа и Силы, а Юрий Холдин соединил своим творчеством эпоху Дионисия с нашей современностью, создал совершенно уникальное произведение, — говорит протоиерей Леонид Калинин. — Он сумел донести до нас без теней, без тьмы, в Свете Божием, в красоте, в полноте всей этой живописи то, что мы с вами вряд ли сможем увидеть когда-нибудь, даже если придем в ферапонтовский храм Рождества Пресвятой Богородицы: Сумел создать действительно что-то значимое, что-то такое, над чем время не властно».

Голоса

Юрий Кублановский, поэт

— Жизнь Юры была творческим горением и служением. Теперь, осваивая его фотохудожественное наследие, проясняем для себя, насколько же оно значительно. Сто лет назад Игорь Грабарь и Александр Бенуа по-новому открыли России искусство Древней Руси. Фоторабота Юрия Холдина над фресками Дионисия — сродни той, начала прошлого века...

Борис Любимов, ректор Щепкинского училища

— Встреча с Юрием Холдиным оказалась для меня неожиданной и загадочной, и загадку эту придется разгадывать до конца дней. Почему есть у работ Юрия такие названия — «В пространстве света», «Свет уходящего дня», «Закатный луч»?.. В названиях нередко звучит тема света, исходившего от его собственной незаурядной личности и кратковременности его жизни.